Неточные совпадения
— Но, государи мои, — продолжал он, выпустив, вместе с глубоким вздохом, густую струю табачного дыму, — я не смею взять на себя столь великую ответственность, когда дело идет о безопасности вверенных мне провинций ее императорским величеством, всемилостивейшей моею государыней. Итак, я соглашаюсь с
большинством голосов, которое решило, что всего благоразумнее и безопаснее внутри города ожидать осады, а нападения неприятеля
силой артиллерии и (буде окажется возможным) вылазками — отражать.
Гениальнейший художник, который так изумительно тонко чувствовал
силу зла, что казался творцом его, дьяволом, разоблачающим самого себя, — художник этот, в стране, где
большинство господ было такими же рабами, как их слуги, истерически кричал...
— Видишь ли, мы все — Исааки. Да. Например: дядя Яков, который сослан, Мария Романовна и вообще — наши знакомые. Ну, не совсем все, но
большинство интеллигентов обязано приносить
силы свои в жертву народу…
Большинство же арестантов, за исключением немногих из них, ясно видевших весь обман, который производился над людьми этой веры, и в душе смеявшихся над нею,
большинство верило, что в этих золоченых иконах, свечах, чашах, ризах, крестах, повторениях непонятных слов: «Иисусе сладчайший»и «помилось» заключается таинственная
сила, посредством которой можно приобресть большие удобства в этой и в будущей жизни.
— Рабство… а если мне это нравится? Если это у меня в крови — органическая потребность в таком рабстве? Возьмите то, для чего живет заурядное
большинство: все это так жалко и точно выкроено по одной мерке. А стоит ли жить только для того, чтобы прожить, как все другие люди… Вот поэтому-то я и хочу именно рабства, потому что всякая
сила давит… Больше: я хочу, чтобы меня презирали и… хоть немножечко любили…
Это — неудачники, в
большинстве неврастеники и нытики, «лишние люди», которые всё уже испробовали, чтобы добыть кусок хлеба, выбились из
сил, которых у них так мало, и в конце концов махнули рукой, потому что нет «никакого способу» и не проживешь «никаким родом».
А между тем, стоит только представить себе то, к чему дело идет и чему никто не может воспрепятствовать, что между людьми установилось с такою же
силою и всеобщностью, как и языческое общественное мнение, общественное мнение христианское и заменило языческое, что
большинство людей так же стыдится участия в насилии и пользовании им, как стыдятся теперь люди мошенничества, воровства, нищенства, трусости, и тотчас же само собой, без борьбы и насилия уничтожается это сложное и кажущееся столь могущественным устройство жизни.
Но мы видим, что Катерина — не убила в себе человеческую природу и что она находится только внешним образом, по положению своему, под гнетом самодурной жизни; внутренно же, сердцем и смыслом, сознает всю ее нелепость, которая теперь еще увеличивается тем, что Дикие и Кабановы, встречая себе противоречие и не будучи в
силах победить его, но желая поставить на своем, прямо объявляют себя против логики, то есть ставя себя дураками перед
большинством людей.
Тут уже
силы одного человека ничтожны: нужно, чтобы
большинство общества прониклось теми же убеждениями, достигло такой же степени развития.
И раздельно, даже резко произнося слова, он начал говорить ей о несправедливом распределении богатств, о бесправии
большинства людей, о роковой борьбе за место в жизни и за кусок хлеба, о
силе богатых и бессилии бедных и об уме, подавленном вековой неправдой и тьмой предрассудков, выгодных сильному меньшинству людей.
Это — несомненный знак, что литературные интересы теперь уже так расширились, что в письменности может даже отражаться мнение
большинства народа [, в противность покоряющей его
силе].
Я противопоставляю два различных мироощущения, два навыка мысли, две души. Основная сущность их — одинакова, — стремление к добру, красоте жизни, к свободе духа. Но по
силе целого ряда сложных причин
большинство человечества еще не изжило древнего страха перед тайнами природы, не возвысилось до уверенности в
силе своей воли, не чувствует себя владыкой своей планеты и не оценило сущности деяния как начала всех начал.
У
большинства людей есть свои занятия, и если им любопытно подчас видеть проявление
силы, то уж не такой же.
Люди не имеют даже самого отдаленного представления ни о жизни своего тела, ни о
силах и средствах врачебной науки. В этом — источник
большинства недоразумений, в этом — причина как слепой веры во всемогущество медицины, так и слепого неверия в нее. А то и другое одинаково дает знать о себе очень тяжелыми последствиями.
Говорят, что государственное устройство справедливо, потому что оно установлено
большинством голосов. Но это, во-первых, неверно, — государственное устройство установлено не
большинством голосов, а
силой. А если бы даже оно и было поддерживаемо
большинством голосов, то и это не делало бы его справедливым.
— По Сеньке и шапка, мой друг! — развел руками Свитка; — а я знаю только одно, что если они
сила, и
большинство их слушает — ну, и стало быть, они нам полезны!
Общественное неустройство ужасно не только своею несправедливостью, не только страданиями и лишениями, на которые оно обрекает
большинство людей; всего ужаснее, что оно обескровливает людей, лишает их самого нужного и ценного,
силы жизни.
Да едва ли не
большинство научных людей держится этого… затрудняюсь, как сказать… мнения не мнения, парадокса не парадокса, а скорее шутки или загадки. Утверждается, что жизнь происходит от игры физических и механических
сил, — тех физических
сил, которые мы назвали физическими и механическими только в противоположность понятию жизни.
Чаще и чаще просыпаются люди к разумному сознанию, оживают в гробах своих, — и основное противоречие человеческой жизни, несмотря на все усилия людей скрыть его от себя, со страшной
силой и ясностью становится перед
большинством людей.
Выходка эта, как и
большинство выходок Суворова, имела затаенную цель показать, насколько он еще бодр и расторопен вопреки носившимся слухам о его старости и дряхлости, о том, что опала и ссылка подорвали его
силы, словом, что это уже не прежний Суворов.
И потому немудрено, что
большинство было на стороне
силы, а не правды.
Я, как разбойник, знал, что жил и живу скверно, видел, что
большинство людей вокруг меня живет так же. Я так же, как разбойник, знал, что я несчастлив и страдаю и что вокруг меня люди также несчастливы и страдают, и не видал никакого выхода, кроме смерти, из этого положения. Я так же, как разбойник к кресту, был пригвожден какой-то
силой к этой жизни страданий и зла. И как разбойника ожидал страшный мрак смерти после бессмысленных страданий и зла жизни, так и меня ожидало то же.